И.И. ЛАЗАРЕВСКИЙ

О ПОРТРЕТЕ “НЕИЗВЕСТНОГО ГЕНЕРАЛА” (1868 г.)

“Недавно еще мне писали из Питера, что генерал Мещеряков, с которого я давно уже писал портрет и лепил барельеф, разыскивает адрес жены художника Репина, умершего в Париже, он желал помочь вдове и детям покойного”, — сообщал Репин В. В. Стасову из Парижа 5 февраля 1875 г. о тех нелепых слухах, которые распространились тогда в Петербурге.

Эти слова Репина являются ключом к точному определению лица, изображенного художником на барельефе, и к выяснению, с кого именно исполнен в 1868 г. “Портрет неизвестного генерала”.

И. Грабарь в своей монографии [Игорь Грабарь. Репин, т. II, стр. 259.] медальон (барельеф), вылепленный Репиным и отлитый из гипса, относит к изображению адмирала Мещерякова. Но в цитируемом письме Репин совершенно точно указывает, что он лепил барельеф не с адмирала, а с генерала Мещерякова. И действительно, нам неизвестно существование в эти годы адмирала Мещерякова. В то время существовал генерал-лейтенант корпуса морской артиллерии и член адмиралтейств-совета Николай Васильевич Мещеряков, умерший в апреле 1877 г. [“Морской сборник” 1877, кн. V, Приказ по Морскому министерству от 25 апреля 1877 г., № 1242.]

Вероятно, И. Грабарь не обратил достаточного внимания на цитировавшееся нами письмо, а допущенная им неточность может быть объяснена тем обстоятельством, что форма адмиралов флота и генералов корпуса морской артиллерии была почти одинаковой. Различие состояло, главным образом, в том, что генералы носили общеармейские погоны — золотая рогожка с установленным количеством звездочек для каждого генеральского чина, а адмиралы на таких же погонах имели вместо звездочек изображения черных двуглавых орлов.

Таким образом, по барельефу, на котором погоны могли получиться не совсем ясно, изображение Мещерякова легко было принять за военного в адмиральской форме.

Что же касается “Портрета неизвестного генерала”, написанного Репиным в 1868 г., то И. Грабарь в той же монографии [Игорь Грабарь. Репин т. II, стр. 260.] считает его “портретом генерал-майора в парадной форме” (см. № 10 по каталогу выставки 1936 г.). Различие же погон генерал-майора с погонами генерал-лейтенанта заключалось лишь в количестве имевшихся на них звездочек — у первого их было две, у второго — три.

Но и помимо этого различия в погонах “Портрет неизвестного генерала” Репина никак не может быть отнесен к изображению генерал-майора, как на то указывает И. Грабарь, по тем орденам, какие мы видим на изображении. На портрете отчетливо видны орден Белого Орла и звезда Владимира второй степени. Оба эти ордена являлись одними из высших русских орденов дореволюционного времени. Выше были лишь орден Александра Невского, звезда Владимира первой степени и орден Андрея Первозванного; последний же, кроме лиц царской фамилии, давался только в самых исключительных случаях. Чин генерал-майора был первым из генеральских чинов, и имевший его не награждался столь высокими орденами, какие мы видим четко написанными на портрете. Эти ордена отличали генерала второго чина, т. е. генерал-лейтенанта, или даже третьего чина — полного генерала. Поэтому следует считать совершенно правильным указание каталога выставки 1936 г. о том, что на портрете изображен генерал-лейтенант.

Ни И. Грабарь, ни каталог выставки 1936 г. не указывают, кто именно изображен на портрете. До нас не дошло никаких сведений о том, чтобы в 60-х годах Репин писал какой-либо иной портрет “неизвестного” в военной форме.

Отсюда сам собой напрашивается вывод, что интересующий нас портрет Репина изображает именно члена адмиралтейств-совета генерал-лейтенанта корпуса морской артиллерии Николая Васильевича Мещерякова.

Есть еще одно обстоятельство косвенного характера, подтверждающее наш вывод. Репин писал Стасову, что генерал Мещеряков, до которого дошел ложный слух о смерти художника, разыскивал адрес его жены, желая материально помочь мнимой вдове. Это свидетельствует об известной доброте генерала Мещерякова. То же доброе чувство он проявил и к воспитанникам Морского училища, из которого вышел сам. По духовному завещанию генерала Мещерякова его вдова внесла в казну капитал в пять тысяч рублей, на проценты с которого должны были выдаваться суммы наиболее успевающим из нуждающихся воспитанников этого училища. [“Морской сборник” 1879, кн. IX, Приказ по Морскому министерству от 6 июня 1879 г., № 73.]

Воскрешение дочери Иаира. Карандашный эскиз. 1870. ГТГ.

М. А. Балакирев.

И. Е. Репин. Портрет Нади и Веры Репиних (1877 г.).